Итак, канибаллизм. Потянет ли тебя, читатель, проблеваться, если ты узнаешь, что съеденная тобой вокзальная шаурма еще позавчера ходила на двух ногах и говорила человеческим голосом? Опрос знакомых, родных и близких показывает, что мысль о возможном каннибализме, даже для спасения собственной жизни глубоко противна для «нормального», «воспитанного», «адекватного» (можно долго продолжать список эпитетов, сочиненных толпой в оправдание своей серости) человека. Отвлечемся на минуту от норм. Которое диктует нам стадо в интересах его (стада) выживаемости и обратимся к нашим собственным, низменным и приземленным потребностям.

Движут нами, как известно, инстинкты, точнее удовольствие, которое мы объективно получаем, удовлетворив их. Чем сложнее существо, тем активнее оно придумывает способы удовлетворять свой базовый и не такой уж обширный набор потребностей, как то: выжить, поесть, размножиться, подоминировать над окружающими (это больше для мальчиков характерно, зато у девочек есть инстинкт материнства еще). Человек в этом благородном деле самоудовлетворения шагнул далеко вперед по сравнению с предками из животного мира. Удивительно наблюдать, какие сложные социальные или технические конструкции выросли вокруг каждого базового инстинкта. Возьмем инстинкт голода, как бы он не назывался по-научному. Люди тешат свои рецепторы ядовитым мясом рыбы Фугу, рискуя откинуть копыта, варят ласточкины гнезда, по кулинарии написано несметное количество тома, а кулинары прославляются на поколения вперед. А чего все выросло? Из простейшей цепочки из: клетки насытились энергией, зуммер в мозгу затих, клетки запасли энергию на будущее – твой мозг «погладил тебя по головке», получи удовольствие. Впрочем. Мы отвлеклись от темы.

Почему можно есть корову, свинку и даже собачку, а человека есть – варварство и извращение. Очевидно, есть некоторый инстинктивный барьер. Не только у людей, высшие млекопитающие, как правило, не питаются особями своего вида и без нужды не убивают - причина очевидна: это в общем случае невыгодно популяции. Нам от предков этот инстинкт передался, но, как мы видим, человек легко поплевывает на инстинкты: и без нужды убивает себе подобных и голодом себя морит, чтобы похудеть и в монастыри уходит, лишая себя сексуальных удовольствий. Так почему же неэтичность людоедства так прочно засела в наших головах? Всегда ли каннибализм несет кому-то горе и страдания и плох для выживания популяции?

Времена, когда формировался «европейский» менталитет, были довольно голодными, постоянные неурожаи приводили к вспышкам канибаллизма и этому есть множество свидетельств. Людоед – частый персонаж европейского фольклора, хоть и отрицательный. Мы определенно можем сказать, что со вкусом человеческого мяса население Европы знакомо хорошо. Наблюдаем ли мы эффект маятника, который качнулся в обратную сторону и общественная мораль пытается откреститься от «грехов» прошлых поколений? Тема достойна отдельного исследования.